дописала наконец

понедельник, 28 марта 2011

01:25

Знаете, чем рок-н-ролл отличается от джаза, чай от кофе, а фотография от текстов? Рок-н-ролл, чай и фотография - это удовольствие, а кофе, джаз и тексты - религия.(с)

- Нет, Бо, это просто невыносимо! - в который раз возмущенно воскликнула Люда, прислушиваясь к гитарным аккордам, влетающим в форточку густо-коричневыми обрывками тумана.
- Да ладно тебе, Лю, - миролюбиво отозвался Бонифаций, по-детски болтая ногой в полосатом носке. Туман пах свежезаваренным эспрессо, и Бо это вполне устраивало.
Аккорды сменились тоскливым перебором. Туман свернулся в неаккуратные тучи и посыпался на асфальт мелкими зернами.
«Мокко, - машинально отметил про себя Бо, - надо будет сходить потом набрать и поскорее, а то опять все растащат.» Людмила сердито фыркнула. Она еще не успела забыть вчерашний снег из крупных пушистых перьев, которые набивались за шиворот, лезли в глаза и противно щекотали в носу.
- Лю, ну чего ты, действительно. Подумаешь, творчества захотелось.
- Творчества ему захотелось, видите ли! А у нас то снег из перьев, то сиреневый песчаный смерч, то вон, дождь из кофе. И вообще, ангелы должны на небе летать, а не по чердакам с гитарами шастать. Второй месяц уже между прочим…
- Ну ты же сама хотела романтики. Ангел, на чердаке, да еще и с гитарой – мечта любой восторженной девицы до восемнадцати и после тринадцати.
Мелодия резко оборвалась. Тучи обижено плюхнулись на землю и расплылись мутно-бежевым киселем. Слабый аромат жженой бумаги поднялся в небо. На чердаке ангел порылся в кармане и с тяжелым вздохом вытащил допотопный мобильный телефон.
- Слушаю…
На том конце провода разразились длинной взволнованной тирадой.
- У меня на столе смотрели?
- ….
- А копии? У вас должны были остаться копии.
- ….
- Как это «потеряли»?!
Невидимый собеседник виновато забормотал в трубку.
- Хорошо, скоро буду.
«На минуту нельзя оставить. Как дети малые, ей-богу. Первый отпуск за триста лет…» Ангел убрал телефон в карман и поднялся с подоконника. Рассохшиеся половицы протяжно заскрипели, сетуя на жизнь. Водопроводная труба в углу сочувственно загудела. Ангел упаковал гитару в чехол, аккуратно уложил ее на продавленную кушетку и, замерев в задумчивости, ласково погладил черную ткань. Выпрямился, тяжело вздохнул, покосился на стоявший возле окна мольберт и вздохнул еще раз, уже жалобно. «А я ведь порисовать хотел…» Он в последний раз окинул взглядом комнату, развернулся и забрался на подоконник.
Внизу, перед домом собирали зерна любители кофе и халявы. Бабушки, выползшие на скамеечку ввиду окончания дождя, неодобрительно качали головами и ворчали извечное «Какая ужасная современная молодежь пошла» и «А вот в наше время…». Кофеманы и халявщики отмахивались от назойливых старушек и продолжали увлеченно ползать по асфальту с банками в руках. Зерна испуганно раскатывались в разные стороны и прятались в трещинах дороги.
Крылатый силуэт тяжело поднялся в небо. Дом №5 по улице Горького прощально взмахнул ему вслед веселенькими занавесками в мелкий цветочек. Первый осенний лист слетел на желтеющую траву.